На самом деле Мацкевич прав. У нас и правда не потемкинская деревня, и мы всё сможем привести в порядок очень быстро. Поэтому да, двух недель хватит. Вот только немного обидно, что Андрей скатался зря на своем грузовике. Придётся его. отправлять ни с чем обратно. Я то, как выяснилось по дурости, думал, что съезжу одним днём в Москву. Утром в Министерство, а потом по своим делам. А здесь оказалась целая командировка на несколько дней.
— И вот ещё что — добавил Мацкевич, осмотрев мой костюм, причём довольно придирчиво, — давай-ка ты сейчас с моим секретарем поедешь в ГУМ в 200-ю секцию. Колхоз у тебя лицо нашей нашего советского сельского хозяйства, ну и ты сам, и твоя Мария Никаноровна тоже должны соответствовать. Поэтому езжай в центр и там отоварься как следует, цены в двухсотке очень демократичные они тебя приятно удивят. Думаю, что ты сам сможешь понять, что и зачем тебе нужно.
— Владимир Владимирович, — тут же нашёлся я, — а может быть, я в эту двухсотку отправлюсь все-таки не сегодня?
— А когда? — спросил Мацкевич.
— После праздников.
— А зачем тебе это?
— Ну из меня покупатель, особенно, если речь идет о таких вещах, как одежда, очень средний. Поэтому лучше я поеду туда с женой. Ей виднее.
— Ну это как знаешь, решать тебе. Но, в любом случае, сегодня тоже езжай, потому что завтра тебе на трибуну. Вот не на самый верх, но всё равно. Ты там будешь в твоём калужском пальтишке как бедный родственник. А нам это не надо. Потому что смотреть-то на тебя будут очень-очень пристально. Ты же теперь мой человек, а мой человек должен соответствовать своему положению, Поэтому, в любом случае, костюм и пальто едешь покупать сейчас, а с женой можешь в 200-ю секцию после праздников, тут пожалуйста, только позвони-ка мне заранее. Чтобы тебе подготовили пропуск. Я распоряжусь, сначала заедешь сюда, а потом в ГУМ
200-я секция ГУМа не обманула ожидания. Не зря о ней так часто и с придыханием говорили советские, да и постсоветские люди, которые где-то слышали об этом тайном заповеднике благополучия в ГУМе. Цены как и сказал Мацкевич здесь, действительно были существенно ниже, чем в гос. торговле. И, самое главное, что на прилавках 200-й секции лежали те товары, которые в обычных магазинах, да даже в том же ГУМе, днём с огнём не сыщешь.
Например, я купил себе ондатровую шапку. На черном рынке, я знаю об этом, потому что наш участковый говорил мне как-то, что такую шапку можно купить за 150 рублей. А здесь она обошлась мне в 40.
Новое пальто с каракулевым воротником мне тоже обошлось значительно дешевле, чем могло бы быть, если бы я просто отправился по магазинам.
Кроме того я купил сапожки Маше, полушубок и даже платье от Nina Ricci, редчайшая по нынешним временам в Советском Союзе заграничная новинка.
И на это всё я потратил существенно меньше денег, чем можно было предположить. Поэтому этим посещением ГУМа я с одной стороны был очень доволен, а с другой стороны нет.
Она, эта секция, вызвала во мне одно сплошное расстройство. Потом, когда я уже был в номере гостиницы Россия, в которой остановился благодаря своему депутатскому значку, я всё думал.
Несправедливо это, что вот такое вот товарное изобилие, да еще по таким ценам доступно далеко не для всех. Несправедливо то, что обычные советские люди, мои люди, мои колхозники, мои коллеги, мои друзья сроду ничего подобного себе позволить не могут. А если даже и смогут, то за такие деньги, которые ни один нормальный человек не отдаст за платье или женские сапоги. Поэтому это меня и расстроило, а с другой стороны разозлило. Разозлило и заставило. задуматься о том, для чего я здесь.
Для чего я в Москве на самом деле?
Да, награждение звездой героя социалистического труда — это прекрасно. Да, гости с острова Свободы — это тоже здорово, это всё открывало мне новые возможности, Но самое главное — не это. Самое главное начнется в конце этого месяца 24-26 ноября, Когда состоится очередная сессия Верховного Совета, и я-то здесь уже депутат.
А, как ни крути, именно Верховный Совет является высшим законодательным и исполнительным органом власти Советского Союза
Да, по факту, Коммунистическая партия всё равно главенствует, всё равно ей. принадлежит вся полнота власти, и она решает всё.
Но и Верховный Совет — это тоже не пустой звук.
И если снова задать себе вопрос для чего я здесь, то ответ будет однозначным.
Да, когда я ехал в Калугу, то хотел только поднять свой колхоз.
Но, по прошествии полутора лет моего председательства, Новый Путь изменился до неузнаваемости. И не только Новый Путь изменился, Красная Заря тоже меняется. Правда, не в лучшую сторону, Но с другой стороны, можно сказать, они встали на путь исправления.
Потому что они хоть и были практически колхозом миллионником, но добились они этого путем обмана. Тот случай с овцами ведь тоже был наверняка не случаен.
Ну а то как быстро Алексеев нашел себе соответствующий круг общения в Абхазии тоже говорило о многом.
Это глубоко неправильно что во главе пусть даже и успешных предприятий стоят откровенные преступники. Сейчас такие вот Алексеевы ловят рыбку в мутной воде советского народного хозяйства, а через двадцать лет, такие как он, ну или его идейные последыши в погоне за выгодой на части разорвут целую страну.
Так что надо будет еще и депутатский запрос отправить в Грузию, глядишь, наша родная милиция сработает как нужно и поедет товарищ Алексеев значительно севернее.
Ну а я должен использовать имеющиеся у меня возможности на всю. Как можно скорее присоединить к Новому Пути Свет Коммунизма, потом заняться Красной зарёй, а когда в Ульяновском районе будет создан самый настоящий агропромышленный холдинг переходить на новый уровень.
Сделать все колхозы и совхозы области такими как мой Новый Путь. А потом уже оттолкнуться от этой взятой высоты и брать новую.
И если для этого мне придётся покинуть уютное кресло председателя колхоза, то значит так тому и быть. В конце концов, на Новом пути свет клином не сошёлся. Да и если замкнуться в нашем медвежьем углу, а Ульяновский район это именно что такой вот угол, то во время и после перестройки от него ничего не останется.
Так что завтра у меня в планах Красная площадь, потом кубинцы а потом сессия верховного Совета. Перерос я детские штанишки председателя колхоза и теперь только лишь им одним заниматься уже не могу. Надо двигаться дальше.
Глава 2
Утро седьмого ноября выдалось пасмурным, но снега не было, видимо, московское небо еще вчера израсходовало весь свой запас. Только тяжёлые тучи низко висели над городом.
Но эта погода нисколько не мешала ощущению праздника, атмосферой которого был буквально пропитан весь город.
Проснулся я достаточно рано, без четверти шесть. И только успел принять душ и побриться как в дверь номера постучали. С вечера я заказывал глажку моего нового костюма и белой рубашки, и сейчас горничная принесла мне его.
Повертевшись перед зеркалом и удостоверившись, что гладко побрился и нигде не порезался я стал одеваться, а потом завязал галстук. Эта нехитрая процедура почему-то у многих моих моих подчиненных в колхозе вызывала какой-то суеверный ужас. Сразу вспомнились Андрей, которому галстук всегда завязывала его Аллочка, и Митя Ягодецкий. У того этот предмет одежды вообще представлял собой нечто жалкое, больше похожее на сальную удавку. Когда Митя пришёл в клуб на собственное награждение в выглаженном костюме, начищенных ботинках и в этом недоразумении то я сразу же спросил в чём дело.
Выяснилось, что этот галстук был завязан еще лет десять назад, и Митя всё это время так его и хранил, чтобы надевать время от времени в случае необходимости. Дама сердца нашего героя этим умением тоже не владела, как и все Митины соседи.
Пришлось послать Андрея ко мне домой, благо, что у меня самого галстуков было несколько.
Еще раз усмехнувшись этому воспоминанию я снова осмотрел себя в зеркало и спустился на первый этаж, в ресторан гостиницы, где с аппетитом позавтракал.