Точных цифр я, конечно, не знал, но догадывался. Зато знал эту историю с финскими рефрижераторами. Именно они помогали Соколову списывать часть продукции, потому что для советских холодильников в то время быстрая порча продуктов — была нормой. Ведь тогда в мясо ещё не добавляли ничего для того, чтобы оно дольше хранилось.
«Может и часть моей курятины сразу спишут, чтобы потом перепродать налево», — пришла в голову невесёлая мысль. Даже захотелось поискать другой вариант для сбыта, но, вспомнив ухмылку Матиашвили, я уже не был так уверен, что оно того стоит.
В общем, во мне сейчас боролись две личности. Одна из которых требовала справедливости прямо сейчас, вот хоть садись прямо здесь и пиши запрос для ОБХСС на случай, если Соколов уже прокручивает незаконные сделки. А другой — практичный и благоразумный, который понимает, что сейчас это делать — только себе вредить. Если даже проверку в «Трудовике» до сих пор не могу запустить, потому что их явно кто-то покрывает, то что уж говорить о Соколове, у которого наверняка даже сейчас есть связи на самых высоких местах.
Да и, опять же. Даже при лучших раскладах, посадив одного — глобально проблему не решить.
В общем, практичный Филатов в этот раз выиграл, и я пожал руку Юрию Константиновичу.
— Я на днях вам позвоню, — напоследок сказал он, — я знаю с кем можно договориться о разделке мяса, так что подготовьте кур к отправке, а часть расходов по доставке возьмёт на себя гастроном.
Что ж, это и правда было выгодно. Но в Москву я приехал не только за этим. Раздумывая о вариантах собственных фабрик или заводов, я договорился с некоторыми московскими директорами об экскурсиях.
Прежде чем затевать что-то подобное у нас, мне нужно было лучше понимать какая техника в ходу в СССР на данный момент, то есть на что я могу рассчитывать прямо сейчас, и как это можно улучшить.
Я запланировал поездки по консервному заводу, по колбасному цеху, по сыроварням и даже по кожевенному заводу. Конечно, это всё я рассчитывал посетить не за один день. Сегодня, например поеду только на Московский завод плавленых сыров, в будущем он станет всем известным «Каратом». Ну а потом гулять с Витей. А вот завтра уже по всем остальным местам.
Честно сказать, несмотря на то, что у моего колхоза, сейчас, в целом, всё было хорошо, я не мог не думать о будущем. И мне хотелось как можно сильнее обезопасить хотя бы своих людей от возможных встрясок в будущем. Я собирался превратить свои колхозы, как минимум в посёлок городского типа, а лучше так и вовсе в город. Но также очень не хотелось, чтобы он повторил судьбу множества городков, которые строились по всему союзу, чтобы обслуживать одно единственное градообразующее предприятие. Стоит делам на таком заводе или, в нашем случае, колхозе, пойти на спад, как людям придётся либо искать новое место жительство, либо мириться со всё нарастающей бедностью.
Поэтому я хотел, чтобы у нас получилась своего рода диверсификация рисков. Если в колхозе будет несколько разных производств, то шанс, что накроются все разом не особенно велик. Уже не говоря о прочих плюсах, вроде собственной продукции и рабочих местах.
Так что останавливаться на одном или даже двух производствах я не планировал, надеясь, постоянно расширяться. Главное найти ресурсы, чтобы всё это отстроить и подходящих людей на руководящие должности.
Будущий «Карат» встретил меня радушно. Сейчас здесь производилось только три вида плавленого сыра. Легендарная «Дружба», «Волна» и ещё один, с жареным луком для супа. Изготавливались они по классической швейцарской технологии.
Сначала замешивается сырная масса из твёрдых сыров разных сортов, сливок, творога и сливочного масла. А потом в дело вступает соль-плавитель, именно она придаёт сыру необходимую текстуру. И, хотя ничего сверхъестественного я здесь для себя не увидел, но было интересно, да и специалисты-технологи, сразу видно, мастера своего дела. Одно удовольствие было с ними поговорить о разных нюансах. Мы с ними обсудили даже особенности производства шоколадных плавленых сыров и творожных глазированных сырков, которые на этом заводе не выпускались.
Не удержавшись, после экскурсии, я заглянул в один из продуктовых, где купил домой несколько сырков для супа. Как-то мы давно такой не готовили.
И вот кстати с чем-чем, но с сыром в советском союзе проблем не наблюдалось. Наша страна была третьей в мире по производству сыров, и на прилавках всегда можно было найти продукт на свой вкус.
Глава 22
После всех дел я наконец-то отправился за именинником. Каково же было моё удивление, когда Витя открыл дверь и тут же побежал на кухню. Мне оставалось только разуться и последовать за ним. Оказалось, что будущему брату не терпелось понаблюдать, как тётя Настя будет кормить ребёнка прикормом. Девочка у Дорониных уже достаточно подросла, чтобы её постепенно отучали от грудного питания.
Да уж, подход у Вити всегда серьёзный, если он действительно чем-то заинтересовался. Хороший помощник у Маши будет.
Но время неумолимо шло вперёд. Я взглянул на часы и понял, что уже половина дня позади, а значит стоит поторопиться, если мы хотим всё успеть.
Я поблагодарил Настю, ведь если бы не они с Костей, то мне пришлось бы утомлять Витьку в его день рождения своими скучными делами. По правде говоря, изначально мне казалось, что Настя не совсем подходящая партия моему другу, но лезть не в своё дело я не собирался и правильно, ведь как я заметил, с появлением ребёнка она очень изменилась. Что касается самого Кости, он выглядел довольным. Это легко можно определить по глазам, такое умение ко мне пришло с возрастом.
— А с мамой точно всё хорошо? — стоило нам сесть в метро, как поинтересовался Витя.
— Точно, — уверенно ответил я, — ты ведь и сам слышал её довольный голос.
— Да, но зачем её в больницу положили, если всё хорошо? — на его лице читалось смятение. Витя безоговорочно верил мне, знал, что я не обману, но всё случившиеся мало поддавалось его детской логике.
— Для профилактики, это как… оздоровительный лагерь! Врачи следят за тем, чтобы она отдыхала и контролируют её самочувствие, — я понимал, что выбрал не самые удачные слова, но они сработали и Витя успокоился.
— Значит и мама отдыхает, это хорошо… — задумчиво выдал он, — я заснул, когда вы рассказывали про лагерь, а там обычно тоже злые воспитательницы?
— Нет, конечно нет, — я покачал головой, — в детских лагерях вожатые и обычно это молодые девушки и парни.
— Всё равно не понимаю, почему многие дети туда хотят! — он демонстративно сложил руки на груди, — Слышал рассказ Миши, так всё похоже было на детский дом. Тоже много детей, все без родителей, а ещё кормят несколько раз противной кашей! И почему все туда хотят? Вы говорите, там воспитательниц нет, но даже если и так… — казалось, мальчик погрузился в неприятные воспоминания, — я бы не хотел снова там оказаться.
Тут то до меня и дошло, почему Витька так в лагерь не хочет. Он ведь особо и не видел нормальных условий. В детском доме дети постоянно взаперти, создаются всякие «стаи», обычно из куда более взрослых детей, а те, кто помладше, подвергаются издевательствам. Воспитатели же, в свою очередь, давно забывшие что такое детство, ходят с вечно угрюмой физиономией и не могут обеспечить детей ни то что любовью и заботой, но даже хоть какой-то защитой. Сам был свидетелем, как они хотели наказать Витю, вместо его обидчиков. Никакой справедливости, совершенно.
Я ответил, стараясь как можно лучше объяснить, что это другое.
— Лагерь — это бесконечное лето. Вожатые вместе с детьми устраивают олимпиады и другие забавы, а вечером, самые отважные собираются у костра и рассказывают друг другу страшные истории!
— Страшные истории? — удивлённо переспросил Витя.
— Не всегда, конечно же, чаще всего игра на гитаре, сопровождаемая задушевными песнями. Там всё иначе, Вить. Дружный коллектив, который подарит тебе интересные знакомства. Одни находят первую любовь, другие дружбу на долгие годы, причём, даже расстояние не помеха. Дети умудряются писать друг другу письма, звонить, а следующим летом снова встречаются в лагере! — сам не заметил, как расплылся в улыбке, — Вечерами кино смотрят, а ещё, точно, как же я мог забыть! Дискотека! Если понравится кто, то всегда можно пригласить на танец. Может, всё же поедешь?