Белоснежная абстракция, творение безумного архитектора. Преломление линий и стен создавало невероятный лабиринт, в котором можно блуждать вечно.

– Здравствуй, – искренне улыбнулся светловолосый дракон, обернувшись на звук шагов.

– Жив, старина, – не менее радостно усмехнулся Вейл.

Мужчины пожали руки, а потом, чуть помедлив, все же обнялись.

– Ты живучее земноводное, Златогривый! – Ринвейл хлопнул Олли по плечу. – И дико удачливое, хочу заметить! Ирьяна внезапно решила рвануть с десятниками. Если бы не это, вряд ли хвостатые затворники притащили бы тебя в Анли-Гиссар.

– Согласен. Видимо, Великая Драконица считает, что я еще не сыграл свою роль в этом мире.

– Кстати, что ты делал в имении Ирьяны?

Олли прищурил желтые глаза.

– Когда ты пропал в катакомбах… не рассказав, куда и зачем направляешься, пришлось самостоятельно искать выход.

На лице Вейла мелькнуло ехидное выражение, наглядно показывающее, что он думает о способности дракона-воина к размышлениям. К чести полукровки, Вейл все же промолчал. Ну, почти…

– Думаю, ты узнал, что у моей маленькой жены имеется поместье, и рассудил, что рано или поздно она туда наведается.

– Верно. Когда я его нашел… Решил ждать. В итоге дождался странную тварь, а не нашу общую… подругу.

Рыжий дракон наклонил голову, с легкой иронией наблюдая за воином.

– Твою подругу и мою жену, – Вейл внес первую судьбоносную коррективу. – Пора бы вспомнить о приоритетах, дорогой… друг?

Вопросительная интонация почти осязаемо повисла в воздухе.

– Друг, – согласился ледяной дракон. – Я по-прежнему порву за тебя глотку любому. Но Ирьяна…

– За нее ты порвешь глотку мне.

– Если бы это решало проблему, возможно, я бы и сошел с ума настолько. Но, увы, тогда она возненавидит меня, и тут-то наверняка подсуетится… тот странный замороженный тип, который здесь правит. Его глаза оживают, только когда он смотрит на Ири.

– И что?

– Мне интересно… Насколько легко смириться с наличием конкурента в такой близости от себя?

– Ири девочка. Но уже достаточно разумна, а я больше не допускаю глупых ошибок. Она любит меня, и я не порчу наши отношения недоверием.

– Похвально. Тем не менее, согласно обычаю, предупреждаю, что бросаю тебе вызов. Я хочу твою жену, Ринвейл цай Тирлин. И собираюсь приложить все усилия, чтобы она стала моей. Я сказал.

– Я услышал, – с каменно-спокойным выражением лица ответил Вейл. Эмоции выдала лишь мелькнувшая и пропавшая чешуя на скулах.

Оллисэйн грациозно поклонился и, развернувшись на каблуках, неторопливо направился к выходу, безошибочно находя дорогу среди фальшивых проходов. Беседа была закончена.

Несколько секунд Ринвейл шел вдоль белоснежных стен, касаясь их кончиками пальцев. Затем, яростно рыкнув, ударил по этой белизне кулаком. Острые грани кристаллов не простили такого проявления эмоций и рассекли кожу. По молочным граням растеклась алая пленка, портя совершенство Зала Бесконечности. Или добавляя завершающий штрих?

За этот всплеск рыжему дракону стало неловко перед самим собой… Но лишь на миг. Вейл отлично понимал ситуацию и даже испытывал нечто вроде сочувствия к самому себе. Только от одного конкурента на тело белое жены избавился, как второй нарисовался. Да еще и наглый до невозможности.

– А теперь, а теперь… – задумчиво пробормотал рыжий, глядя на покрасневшие от крови камни. – Теперь надо не дать Ирьяне узнать о вызове Оллисэйна. Ведь бросится решать проблему, глупышка. А нашему поганцу только того и надо – ее внимания.

Город, затаив дыхание, наблюдал за очередной маленькой драмой, разгорающейся на его глазах. В чем-то Анли-Гиссар был отражением своего господина. Бесконечно стар, но еще юн и неопытен. А тут столько эмоций. Столько энергии.

Пока он не играл ни на чьей стороне. В роли наблюдателя есть свое наслаждение.

Город смотрел. Сейчас – на предмет спора двух драконов.

Ирьяна цай Тирлин беспечно лежала на полу в одном из дальних тренировочных залов и знать не знала, что из-за нее снова разворачиваются интриги.

– Вставай, – скучающим голосом потребовал Алишин.

– Не буду, – я помотала головой, с наслаждением ощущая бесподобную прохладу каменного пола.

– Почему? – во всегда идеально спокойном голосе хейлара мелькнуло удивление.

– Ты меня бить станешь!

– Само собой! – понимания в глазах десятника не прибавилось. – У нас все же спарринг! Ты сама просила…

– А теперь прошу дать пару минут отдыха!

Я молитвенно сложила ладошки на груди и, скорчив рожицу, умильно посмотрела на светловолосого десятника.

– Что это значит? – спустя несколько очень долгих секунд озадаченно спросил он.

– Отдых?!

– Нет, вот это странное выражение лица. Я вроде как не настолько сильно тебя бил, чтобы вызвать повреждения нервной системы.

– Ы-ы-ы-ы-ы! – многозначительно высказала я свое отношение к ситуации, снова переведя глаза на потолок.

– Или все же вызвал?! Вот, уже речевые нарушения.

– Трудно Крионе с тобой придется, – поделилась я своими наблюдениями, медленно поднимаясь. – Ой как трудно.

На это высказывание Алин не отреагировал. Текучим движением хейлар перекинулся в звериную форму и напал.

За последующие полчаса меня вдоволь поваляли по залу, периодически чувствительно впечатывая в стены, и даже дождались парочки неплохих ответных атак. Только тогда дорогой наставник все же оставил мою тушку в покое. Эх… в звериной форме я крупнее, чем он, а раскладу сил это не мешает. Бьют.

И лишь когда после тренировки мы шли ужинать, Алишин внезапно вспомнил о том, что я упоминала Криону.

– Ирьяна, у меня вопрос. Вернее, не так… Я бы хотел посоветоваться!

– Слушаю! – кивнула я, воодушевленная собственной значимостью. – Чем смогу, как говорится!

– Отлично! Итак, расскажи-ка, чего от меня хочет льета Криона?

Такого вопроса я не ожидала и даже споткнулась. Алишин галантно меня поддержал.

– Эм-м-м-м… – промычала я, думая, как бы донести до воина сугубо прагматичные задумки огненной подруги.

– Опять проблемы с речью? – обеспокоился Алин.

– Со мной все хорошо! – поспешно заявила я. – Алин, таким способом мы временами демонстрируем свою задумчивость или, так сказать, лексическое фиаско.

– Понял, – серьезно сказал хейлар, и я почему-то не сомневалась: если не понял, то хотя бы запомнил. – Ну так что? Она странно себя ведет.

– А ты? – рискнула пойти по пути откровенности я. – Тебе нравится ее странное поведение?

Он замолчал. Почти минуту мы шли по коридору. Я уже думала, что ответа не будет, но все же…

– Скажем так: у меня тоже лексическое фиаско. По всем направлениям. Я не знаю.

Ы-ы-ы-ы, Великая Драконица, ну почему лекцию о половом созревании этим великовозрастным детишкам должна читать я?! И вообще, Арвиль вот как-то сам справился! Хотя страсть Арвиля к тому времени была уже разбужена, он лишь перенаправил ее в другое русло. А вот Алишин…

– Она тебя хочет, – решила честно ответить я. – Как и многие фейри.

– Это проблема.

– Почему?

– Потому как слать ее в те же голубые дали, куда я отправлял фейри, – нельзя. Тут по идее надо вежливее. А я не умею.

– Поговори откровенно, – немного подумав, предложила я. – Кри заводит как раз твоя недоступность. Пока ты морозишься и оставляешь шанс для недосказанностей – становишься все более лакомой добычей. А так она девочка разумная.

– Добычей?!

Столько искреннего возмущения в голосе!

– Алин, она огненная драконица! И еще – воин! Привыкла брать то, что хочет!

– Женщины…

– А вот не обобщай! – сразу взьершилась я.

– Хорошо-хорошо, – слишком быстро для того, чтобы быть искренним, согласился хейлар. – И да, спасибо.

Я с легким сомнением покосилась на него, но развивать тему не стала. Все – значит, все. Большой мальчик. А если и нет, есть вопросы, в которых предпочтительнее набивать шишки самостоятельно, а не по указке не особенно опытных дракониц.