Времени попусту терять не стал и, как только вышел с вокзала, сразу занял очередь в ближайшую телефонную будку. К счастью, уж на звонок между пересадками у меня время было.

Недолго думая, я сразу позвонил в министерство сельского хозяйства. Мне повезло, и я застал на месте самого Мацкевича, однако особого желания распространяться на эту тему у него не нашлось. В итоге разговор продлился буквально минуту, общим смыслом: «Знаем, досадно, разберёмся».

Судя по голосу, ему вся эта ситуация тоже настроения не поднимала. Что ж, посмотрим, что будет, когда я вернусь обратно.

Киев встретил меня отличной солнечной погодой. На секунду я даже пожалел, что в этот раз меня отправили не в Ялту, а пригласили именно что поработать. Наверняка море сейчас просто волшебное.

Но стоит отдать должное Глушкову, в первый вечер он нашёл время, чтобы прогуляться со мной по Крещатику и вместе поужинать в ресторане, обсуждая что нас ждёт в ближайшие два дня.

А на следующее утро мы уже покидали Киев на его белой волге, туда, где в одном из колхозов нас ждала полным ходом готовящаяся к началу работ теплица, практически такая же как у нас в колхозе. Да что там почти. Разница была только в форме, размере и обслуживающем персонале. Собственно, именно ради последних я сюда и приехал.

Глушков хотел, чтобы вместе с местными работниками я осмотрел теплицу и поделился с ними своим опытом, возможно, какими-то нашими наработками в том, что касается её обслуживания и прочими мыслями, что могут у меня возникнуть.

После этого он надеялся, что я толкну небольшую мотивационную речь, и мы отправимся со всеми на банкет.

Собственно по этому сценарию всё и прошло. Без каких-либо форс-мажоров и заморочек. Люди встретили меня тепло, дружелюбно и с большим вниманием к моим словам.

Признаюсь, я опасался иного, когда увидел, что, как минимум треть специалистов, что нас встретили, старше меня минимум на пятнадцать лет. Ну, точнее старше того тела, что я занимаю.

Банкет тоже прошёл чудесно. Накормили меня ну очень вкусно. Особенно хорош был традиционный суп с галушками.

А ночью мы в этом же колхозе и заночевали.

Уверен, что спал бы как младенец, если бы не осадочек, который всё никак не выходил из головы после той гадкой газетной статьи.

И, когда на следующий день, Глушков лично решил свозить меня на экскурсию по этому колхозу перед тем, как отвезти на вокзал, я, решил и ему рассказать о случившемся, что он воспринял как-то даже без особого удивления. И, пока мы прогуливались по безупречно чистой молочной ферме, с лоснящимися от хорошего ухода и питания коровами, он ответил:

— Вот знаете, товарищ Филатов, за всё время я ни разу не пожалел, что не стал бороться за место под солнцем в столице. Много там желающих, а здесь свободней, и я сам себе хозяин. Да и посмотрите, — он обвёл руками ферму, — я хотел, чтобы вы своими глазами увидели, какие здесь условия. Вчера вы видели, какая у нас здесь деревня ухоженная, а сейчас я вам ещё по нашим полям экскурсию проведу. Жаль, конечно, не осень, не увидите, какой здесь урожай расцветает.

Я пожал плечами.

— Конечно, тут и климат другой, и земля другая. На юге-то.

Местный колхоз, конечно, выглядел и впрямь как картинка, но этого и можно было ожидать от миллионника в таком удачном месте.

— Да не в этом дело, — махнул рукой Глушков, — а в том, что под Калугой у вас там постоянно какие-то страсти и неурядицы. Всё это работать мешает. А вы человек талантливый. И я уверен, что работай мы рядом успели бы достичь гораздо большего для развития автоматики в сельском хозяйстве, а может и не только.

Я вздохнул.

— Виктор Михайлович, вы меня уже какой раз ставите в неловкое положение, когда я вынужден вам отказать? Второй или третий? Вы правы насчёт перспектив и пользы от совместной работы. Но моё место не на юге. Я абсолютно уверен, что принесу гораздо больше пользы стране, если останусь там, где я есть.

— Подумайте ещё раз, — не желал принимать мой отказ Глушков, — я вполне могу поспособствовать, чтобы именно этот колхоз, вот, по которому мы сейчас гуляем, стал вашим. Нынешний председатель уже в следующем году на пенсию выходит. Задумайтесь, такой шанс судьба, может быть, лишь раз в жизни вам даст.

Он буквально гипнотизировал меня своим пронзительным умным взглядом из под строгих очков. Но я не поддавался. И в очередной раз твёрдо ответил:

— Это прекрасное место. Но не хочу я прийти на всё готовое. Не я строил этот рай. А под Калугой столько ещё работы. К тому же, я надеюсь официально получить под своё управление уже второй колхоз. Так что, можно сказать, только разворачиваться начал. Я очень ценю ваше доверие и предложение, но давайте, мы больше не будем возвращаться к этому разговору?

Теперь уже настала очередь Глушкова вздыхать.

— Упрямец вы, товарищ Филатов. И, скажу честно, считаю, что сейчас вы совершаете большую ошибку. Решение я ваше принимаю, конечно, но от идеи показать вам весь колхоз не отказываюсь. Если передумаете за время экскурсии, то дайте знать.

Он улыбнулся, дав понять, что всё в порядке, а своего решения я, конечно же, не изменил.

И вечером уже возвращался в Москву.

На вокзале, как и в прошлый раз, я первым делом направился к телефонной будке. Конечно, второй раз звонить Мацкевичу было бы странно, так что в этот раз я набрал Васнецова, который тоже знал о происходящем, но успокоить меня ничем не мог, конечно же, чуда не произошло, и опровержения никакого не вышло.

Хватит с меня. Лично разберусь с негодяем, написавшим эту статью!

Ответы на все интересующие меня вопросы я мог получить только в одном месте — в редакции газеты «Комсомольская правда».

Так что я решил не тратить время и тут же поймал ближайшее такси и поехал по указанному на последних страницах газеты адресу. Таксист попался неразговорчивый, но это и хорошо, уж больно не в духе я был. Дабы отвлечься от дурных мыслей, я посмотрел через окно автомобиля. Мы неторопливо проехали бассейн «Москва», а я настолько засмотрелся на уникальное сооружение, что чуть шею не свернул.

— Сперва был храм, потом — хлам, а теперь — срам! — недовольно фыркнул мужчина, заметив моё излишнее внимание.

Хотел было ответить, да не стал, слишком погружённый в свои мысли.

— Благодарю! — пулей вылетев из машины бросил я по прибытию, не видя перед собой ничего, кроме заветной двери издательского дома.

Внутри издательства меня встретила светловолосая женщина с «химией» на голове. Она многообещающе взглянула на меня, словно спрашивая: «Вы кто такой?»

— Не могли бы вы помочь мне? — обратился к ней, ведь больше никого кроме её не видел.

— Да? Вас что-то интересует?

— Ещё как! — звонко отозвался я, держа в руках свежий выпуск, — Здесь клевета! Самая настоящая клевета! — я открыл газету на нужной странице и продемонстрировал ей.

Однако женщина и бровью не повела, окинув меня странным взглядом, даже и не взглянув на статью, будто я несу что-то несуразное.

— Молодой человек, наши журналисты очень компетентные работники. Каждый материал, написанный в газете, подготавливается с особым углублением в суть дела. Вы можете отправить свои заметки, жалобы или другие вопросы в письменном виде по адресу... — словно скороговоркой промямлила она.

— Возьмите в руки газету и взгляните на статью, — ледяным голосом сказал я, перебив тем самым её заученные слова.

Тон был таким, что она молча последовала моей просьбе, возможно прозвучавшей как приказ.

— И чего вы от меня хотите? — после беглого изучения статьи спросила женщина.

— О ком статья?

Она вновь опустила глаза, ища нужную информацию.

— О председателе Нового Пути под Калугой.

— Имя, — перешёл к сути.

— Филатов Александр Александрович, — прочитав ещё немного ответила она.

После этого я запустил руку в карман и достал документы, указав на точно такое же имя, что были написаны в статье.